Статья "О переделе власти в судебной системе", опубликованная совладельцем и главным редактором "Независимой газеты" Константином Ремчуковым, по своему тону и аргументации была такой, что в этом издании не могло не появиться текста, который бы ее уравновешивал. И он появился. С материалом "Спор о подведомственности слишком затянулся" выступил сопредседатель Ассоциации юристов России, глава Счетной палаты Сергей Степаншин. Две статьи объединяет одна тема: расширение власти (уже не символическое) арбитражной юстиции, но авторы смотрят на этот феномен с разных позиций. Ремчуков останавливается на федеральном законе № 228-ФЗ от 28 июля 2010 года, по которому были расширены полномочия арбитражных судов в области оспаривания нормативно-правовых актов (ч.1 ст.29 АПК) и дает его принятию весьма спорную оценку — говорит о том, что это был своего рода "рейдерский захват". Даже процедура, мол, была такой, что нарушала регламент Государственной Думы.
Степашин, напротив, говорит о том, что перераспределение в пользу арбитражных судов полномочий по рассмотрению гражданских споров, а также дел, связанных с оспариванием нормативно-правовых актов, логично и закономерно. Основных аргументов — два. Главную причину, оправдывающую усиление роли арбитражных судов, он видит в том, что "система судов общей юрисдикции во главе с Верховным Судом РФ так и не сумела сформировать единую практику применения норм действующего законодательства, регулирующего споры в сфере гражданских правоотношений, а также реализации прав собственности, вытекающих как из договоров, так и из актов государственных органов и органов местного самоуправления". Кроме того, Степашин почти солидаризируется с мнением саморегулируемых организаций бизнеса и правозащитников, которые, по его словам, "единодушно указывают на „личную унию“ судов общей юрисдикции и правоохранительных органов с местной властью и приближенными к ней предпринимателями, сложившуюся в целом ряде регионов". Напротив, пишет предадатель Счетной палаты и один из руководителей АЮР, то арбитражный процесс "по своей процедурной природе выстроен более логично и понятно, чем гражданский, и более свободен от неформальных теневых влияний".
Оба этих тезиса имеют под собой основания, но сформулированы они чересчур полемично для юриста. Стоит хотя бы отметить, что сфера гражданских правоотношений слишком объемное понятие, чтобы можно было сформировать единый подход ко всему законодательству на всей территории России. Ч.1 ст.5 Жилищного кодекса и ч.1 ст.3 Семейного кодекса, например, допускают регулирование сооветствующих правоотношений также и на уровне субъектов федерации, отсюда единая практика a priori невозможна. Кроме того, по некоторым институтам гражданского права была сформирована единая практика, выраженная в Постановлениях Пленумов ВС РФ. После таких рассуждений призыв Степашина к председателям ВС и ВАС "сесть за стол переговоров" звучит несколько запоздало.
Проблема в том, что уже давно руководителей судов общей юрисдикции "наверху" не слушают. Глава ВС Вячеслав Лебедев, находящийся на своем посту 22 года, давно не воспринимается в других властных коридорах как политический актор, а Высший Арбитражный Суд с приходом Антона Иванова стал генератором передовых идей и инноваций. Кроме этого, заслуга нынешнего председателя ВАС состоит в том, что он привлек в суд таких видных цивилистов, как Сергей Сарбаш, Татьяна Нешатаева, Василий Витрянский и Татьяна Андреева, голоса которых делают позицию ВАС более осмысленной и научной. Да, первоначально, арбитражные суды, продолжая традицию государственных арбитражей, не воспринимались как орган правосудия, но затем вектор качнулся и их инициативы встречаются более благосклонно.
Поэтому, законопроект об интеллектуальных судах, страдающий несогласованностями, на которые указало правительство, благодаря эффектному вмешательству главы государства будет принят. А затем, скорее, всего появится еще один специальный суд — по финансовым рынкам. И будет в рамках специальных судов еще один-два преспециальных — кому на потеху, кому для работы. А кодекс, вводящий в России административное судопроизводство, как того требует Конституция, так и будет без движения лежать в нижней палате парламента.
А на перспективу можно предположить два сценария. Первый таков: весь корпус гражданских правоотношений перейдет в систему арбитражных судов, а судам общей юрисдикции оставят уголовное правосудие. Суть второго заключается в том, что произойдет объединение двух юрисдикций, при этом коммерческие споры будут выделены в отдельную инстанцию, которая будет замыкаться на единый высший суд (это вполне укладывается в общий контекст формирования инстанций в европейских странах, так они выстроены в Польше, Чехии, Латвии, Литве, Эстонии, отчасти — и в Испании).
Если же будут продолжать существовать две независимые юрисдикции, конфликт компетенций будет существовать всегда, поскольку компетенции – это чьи-то интересы. Но в этом споре нет ничего плохого: значит, все происходит прозрачно и каждый может заявить свою позицию. Но интересы надо уметь отстаивать, и, учитывая это, Верховному Суду и всей системе судов общей юрисдикции необходимо провести своего рода рестайлинг: активнее приглашать в систему знатных юристов с именем и хорошей репутацией, которые бы сумели адекватно транслировать позицию ВС во внешний мир. Одновременно или на следующем этапе – обновить кадры, отодвинув со знаковых постов наиболее одиозные фигуры. Это позволило бы как минимум усилить лоббистские возможности системы судов общей юрисдикции и решать проблемы с репутацией.
С другими материалами автора статьи можно ознакомиться здесь.
